Колокольный звон – заряжает. И люди понимают, что звон – это храм, храм – это Бог, Бог – это заповеди. И меня радует, что есть возможность внести корректировку в жизнь нашего города моим колокольным звоном.
Беседа со звонарем Александром Болотником
Александр Болотник – звонарь одного из самых красивых храмов на Русском Севере – Вознесенского кафедрального собора Мончегорска. Здесь, в Мончегорске, он обрел веру, познакомился с супругой, создал семью. И уже более 20 лет преподает в воскресной школе, обучая в том числе и искусству колокольного звона.
Наша беседа с ним – о Христе, воспитании детей (Александр – многодетный отец) и об одном обещании Богу.
– Александр, что для вас колокольный звон?
– Колокольный звон для меня, как и для любого русского человека, весьма символичен. Это ведь не на гитаре поиграть. Когда я звоню, люди, которые рядом находятся, смотрят на колокольню, некоторые крестятся. Они понимают, что звон – это храм, храм – это Бог, Бог – это заповеди. А у русского человека как? Когда он про Бога вспоминает, уже внутренне начинает преображаться. Это я много раз замечал. И меня очень радует, что есть возможность внести корректировку в жизнь нашего города моим колокольным звоном.
– Вы занимаетесь колокольным звоном и с воспитанниками воскресной школы…
– Да, я несколько раз организовывал курсы. Начинали с того, что тренировали ритм – стучали по коленкам. Один из наших прихожан сделал мини-колокольню для воскресной школы. Многие ребята упражняются на этом тренажере уже и без меня.
Я был при храме, а когда возникла необходимость кому-то быть звонарем, вызвался я. В то время был довольно молодым. Я в школе в нашей группе играл на ударных инструментах. У меня есть определенное чувство ритма, и это мне помогло.
К нам приезжал известный музыкант и мастер звонарного дела Владимир Петровский. Он здесь как раз настраивал колокола и обучал несколько человек. Похвастаюсь: я был одним из перспективных звонарей.
– В каком году это было?
– В 1997-м. И он нам оставил материалы, по которым мы могли дальше заниматься. У нас было несколько ребят, которые этим очень интересовались. Мы себе изготовили специальные тренажеры, на которых занимались в свободное время. Тренажер висел и дома. Я в то время хотел дома создать электронную колокольню, чтобы можно было подключить ее к компьютеру.
– А в какой момент вы поняли, что хотите стать звонарем?
– Я сначала пришел в храм. Стал участвовать в приходской жизни. Меня попросили побыть для начала Дедом Морозом на детском празднике. Я до этого никогда не участвовал в таких мероприятиях, но всем понравилось. В итоге я стал преподавателем в воскресной школе. Но сначала открыл для себя христианство.
– А как это случилось?
– У меня были очень сильные волнения. Даже случился внутренний переворот, когда я читал Евангелие. У меня были волнения, я плохо спал, потому что долго думал. Даже пришлось отменить некоторые мероприятия, которые на тот момент я планировал со своими друзьями. Потому что я подумал: это уже как-то не вяжется с тем, что я узнал. Мне импонировало то, что я прочитал в Евангелии, а то, куда меня звали, шло вразрез. Это был 1991 год. Я тогда только приехал сюда. Одной из причин, благодаря которой я взял в руки Евангелие, было то, что один из моих любимых родственников – мой двоюродный брат – стал священником. Я вернулся из армии и узнал, что он принял сан. Это меня даже возмущало. Я спорил с ним очень долго, не воспринимал. Но потом он мне дал Евангелие. Я стал больше читать книг о христианстве – было как раз такое время, когда книги о вере стали появляться. Мне очень помогла книга Александра Меня «Сын Человеческий». Она меня очень сильно вдохновила, зарядила. Я даже возмутился: как так, я дожил до 20 лет и в первый раз об этом слышу?! Я всегда был хорошим комсомольцем, хорошим атеистом, а когда я все это прочитал, подумал: как же все от меня скрыли! Я был возмущен.
|
Еще был один случай, можно сказать меркантильный. Мне сказали: «У нас в профилактории сейчас место открывается, мы группой молодежи пойдем туда. Давай с нами». Я ответил, что мне нужно спросить на работе, – я тогда только устроился. Мне ответили на работе: паренек, нужно отработать полгода. И я помолился. Я сказал: «Господи, если Ты есть, сделай так, чтобы я попал в профилакторий сейчас, с этими ребятами. А я тогда и в храм схожу». В профилактории мы отлично провели время, я с удовольствием все это вспоминаю.
Обещания нужно выполнять, и я пошел в храм. Тогда в храме служил покойный отец Георгий Данилец. Я услышал его проповеди и подумал: какие замечательные вещи говорит этот человек. Так это все складывалось одно за другим. Потом я уже не мог не ходить в храм. А потом оказалось, что храму нужен пономарь. Мне сказали: «Саша, помоги». Я стал помогать. А потом мы переехали из старого деревянного храма в Свято-Вознесенский собор.
– Христианство для вас – это что: образ жизни, свод правил?..
– Храм – это определенная подпитка, конечно. Христианство – это ведь не только богослужение. Меня привлекло Евангелие, то, о чем говорил Христос. Многое, с чем я к своим 20 годам встретился, мне было непонятно. Я не знал, как правильно к этому относиться. Мне казалось, что вроде бы какой-то диссонанс есть: все так делают, а у меня внутреннее отторжение от этого. И только когда я прочитал Евангелие, у меня все сложилось. Я понял, почему мне не нравилось. Потому что Евангелие внутри, потому что оно уже заложено Богом. Я успокоился. Я понял, почему мне не нужно подстраиваться под других. Потому что это сказал Сам Христос. Мне сразу стало легко.
Я понял, почему мне не нужно подстраиваться под других: потому что это сказал Сам Христос. И мне стало легко
В храм я стал чаще приходить, и в храме я стал чувствовать себя как дома: и все знакомые тут, и вся община. Замечательные люди были, разные люди. Мы тут и спорили, искали ответы. Жизнь шла, были определенные жизненные установки.
– На Кольском Севере своя специфика?
– На Севере, наверное, есть колорит, как и везде, впрочем. На Север я приехал из Украины. У нас христианство, Православие разлито везде, во всех наших обрядах. Несмотря на то, что мы были атеистами, меня крестили – тайком, когда мне было 10 лет. Священника звали. Все праздники праздновались. В моем родном городе есть храм Петра и Павла. И день апостолов Петра и Павла превращался в настоящий городской праздник, своеобразный день города. Здесь такого нет. Людей, которые вовлекаются в приходскую жизнь, гораздо меньше. Сейчас ситуация немного меняется.
Мы пробовали на Рождественские праздники колядовать. Если зайти в какую-то квартиру и сказать, что мы хотим поколядовать, можно напороться на непонимание: «Вы кто такие? Я ничего не знаю. Сейчас вызову полицию». (Смеется.) Здесь суровее люди.
Верующих меньше, но они сплочены. Я могу судить по приходам в Мончегорске и Оленегорске. Это очень крепкие коллективы. Многие тут живут, проводят много времени вместе.
– Большая здесь община?
– Человек 50 наберется, наверное. Община небольшая. А в городе около 40 тысяч жителей. Что есть. Зато есть, над чем работать.
– Пример каких Кольских святых вдохновляет?
– Сказать, что мое сердце прикипело к Кольским святым, нельзя. С удивлением прочитал про Трифона Печенгского, о его жизненном пути и его подвигах. Это книга-исследование нашего митрополита Митрофана, которую он в свое время написал. Если бы мне сказали раньше, когда я только переступил порог храма, что он был разбойником, я бы ответил: вы все врете, так не может быть! У митрополита в книге целое расследование. Я понял, что не все так просто бывает в жизни, люди приходят к Богу по-разному. С разным зарядом, с разным стремлением что-то сделать.
|
– Вы – многодетный отец. Как рассказываете детям о Боге?
– Через жизнь, во-первых. Мы с женой Ириной показываем, как мы живем, как мы молимся. Здесь иконка – мы к ней прикладываемся, мы о ней рассказываем. Книжки читаем. Разбираем тексты из Евангелия. У нас в Православии это все очень хорошо устроено, потому что Православие можно назвать такой семейной религией, что выпало у протестантов, например. Они против символов, которые используются у нас в Православии, против обрядовости. А у нас же есть колядки, семейные традиции, образки дома. Эти все элементы интерьера, действия. Все то, что помогает жить с ощущением, что Бог – Он рядом, Бог – Он вокруг. Бог рядом с тобой – это надо понимать и жить рядом с Ним. Это лучший способ рассказывать детям о Боге.
Бог – рядом. Это надо помнить и жить рядом с Ним. И это лучший способ рассказывать детям о Боге
Конечно, мы ходим в храм, где они ведут себя, как многие дети: любят побаловаться. Поэтому мы приводим их ненадолго, понемножку. Все им показываем, рассказываем, прикладываемся к иконкам, ставим свечи… Постепенно их подтягиваем. Мы не заставляем их делать поклоны. Я как-то видел, как один мальчик двух лет отбивал земные поклоны. У него очень хорошие родители, набожные. Мы пока такого не делаем. Хочется, чтобы христианское зерно, христианское отношение к людям проросло и вжилось, чтобы оно превратилось в естественный стержень для них.
– А какое оно, христианское отношение?
– Христианское отношение – это то, о чем говорил Христос. Учимся уважать других, уважать того, кто рядом. Через уважение мы учимся уже и любить: не только уважать человека, а делать так, чтобы была забота о другом человеке. Тогда, даст Бог, появится и внутренняя любовь к людям.
Для меня такое отношение всегда было важным делом для нашей Церкви. Чтобы наша Церковь процветала. Поэтому я стараюсь быть «многоформатным» человеком: здесь помогаю, там помогаю. Меня это радует.
Колокольный звон – это вещь заряжающая. Я всегда на Пасху старался всех друзей пригласить на колокольню, когда была возможность звонить как угодно. Я им давал такую возможность, но старался создать рисунок звона: разбивал их по партиям. Они звонили и получали совершенно новое удовольствие от того, что побывали на колокольне.
С Александром Болотником
беседовал Никита Филатов