Мне кто-то сказал, что подавать на паперти можно только при входе в храм, а на обратном пути нельзя, типа всю благодать отдаешь. Если это правда, то почему?
В подростковом возрасте вопросов о вере бывает ничуть не меньше, чем в детском, но подростки зачастую стесняются их задать. Тем более ценно, когда это все же происходит. На вопрос 13-летнего мальчика отвечает протоиерей Александр Елатомцев, настоятель храма Рождества Христова в селе Рождествено Истринского района Московской области, духовник православной школы «Рождество».
Мне кто-то сказал, что подавать на паперти можно только при входе в храм, а на обратном пути нельзя, типа всю благодать отдаешь. Если это правда, то почему?
Вопрос этот на первый взгляд может показаться наивным, но на самом деле он очень тонкий и очень важный для всякого христианина. Сразу скажу: то мнение, которое услышал подросток, не просто ошибочное — это типичнейший пример суеверия, которое, увы, может встречаться и среди воцерковленных людей. Когда я этот вопрос прочитал, мне сразу вспомнился один случай из моего детства, когда я только-только начинал воцерковляться. Светлая седмица, весна, солнце, пасхальная радость — и в доме причта на территории храма открывают окна, чтобы проветрить. Но потом приходит какая-то мрачная старуха и захлопывает раскрытые окна, приговаривая: «Ишь, чего удумали! У нас тут дух намоленный, а они его выпускают!» Меня тогда потряс этот контраст между светлой, радостной благодатью Божией и такой вот суровой, если не сказать злобной, попыткой эту благодать «законсервировать».
Отчего вообще возникает такое желание? Вот приходит человек в храм, молится — и испытывает очень светлое, радостное чувство присутствия Божиего, чувствует, что Христос прикоснулся к его сердцу. Именно это мы обычно и понимаем под благодатью. А потом проходит какое-то небольшое время, и чувство это тускнеет, ослабевает. Конечно же, человек расстраивается, ему хочется как можно дольше сохранить внутри себя полученную благодать. И он начинает думать, как бы этого добиться.
Так вот, если человек неправильно понимает, что такое благодать, то он станет изобретать разные хитрые способы ее консервирования. Окна закрывать, милостыню не подавать, еще что-то подобное. И сам не заметит, как скатится в безумное суеверие.
Так что же такое благодать? Это вовсе не какая-то энергия в том смысле, какой слово энергия имеет в физике. Благодать не измеряют в джоулях и киловаттах. Это не вещество какое-то, не электромагнитное поле, вообще это не что-то такое, что можно измерить линейкой, взвесить на весах, отрезать кусочек.
Чтобы не вдаваться в глубины богословия, скажу так: мы испытываем благодать, когда ощущаем присутствие Божие. На самом деле Он всегда рядом — но вот мы не всегда рядом с Ним.
Бог всегда хочет быть с человеком, всегда желает ему добра, и это проявляется и в незримых вещах (ощущение Его заботы, присутствия, мира в душе), и во вполне зримых — в таинствах Церкви, которые Он Сам установил и через которые мы во всех смыслах имеем возможность непосредственно с Ним соединиться. А еще это проявляется в красоте мира, в нашей возможности любить других людей и быть любимыми, а не жить как звери.
Но если мы сами в какой-то момент решаем, что наше животные интересы нам важнее, если сами говорим Богу «я лучше знаю, что правильно, а что нет», если не следуем тем правилам, которые Он дал нам, если сами отходим от Него — то и неудивительно, что Он не навязывает нам благодать. Но Он всегда ждет, как отец блудного сына из притчи, что мы ощутим тоску по этой благодати, поймем причину, по которой ее не чувствуем, и вернемся к Нему.
Вот об этом и надо думать, когда перестаем ощущать, что Бог рядом — искать причину в себе, а не возлагать вину на кого-то другого: на нищих, на открытые окна, на черную кошку, и так далее.
Есть лишь один надежный способ сохранить благодать — это поступать так, как призывает нас Господь. То есть не делать зла, не тратить драгоценное время жизни на всякую ерунду, а главное — творить добрые дела. Подать милостыню реально нуждающемуся человеку — доброе дело, и благодать от этого не иссякнет. Ведь она для того нам и дается, эта божественная поддержка, чтобы совершать дела любви.
Кстати, с милостыней обычно так и бывает: когда человек торопится в храм, он проскакивает мимо нищих, не замечая их, голова у него заполнена другим. Но вот он помолился в церкви, сердце его размягчилось, и, выходя после службы, он становится способен на такой действительно благодатный поступок, как раздача милостыни.
Вообще, с благодатью получается так: чем больше ты ею с людьми делишься, тем больше у тебя остается.