Святой архиепископ
Моисей
на кафедре с 1324 (1325) по 1330 гг.
вторично с 1352 по 1359 гг.
† 1362 г.


Святой архиепископ Моисей был уроженец Новгорода. Мирское имя его было Митрофан (по рукописному жизнеописанию – Михаил). Он родился от благородного, богатого и благочестивого отца, по имени Филипп, и с самых юных лет возлюбил Господа. Детские игры, свойственные возрасту, не занимали его, и суетная слава, и богатство мира сего нимало его не прельщали. Обучаясь грамоте, прилежно ходил он в храм Божий, стараясь угодить Богу во всяких подвигах и усердно обучался закону Божию. Благочестивая жажда иноческой жизни увлекла его из дома родительского. Тайно от родителей он удалился в Тверской-Отрочь монастырь и там, приняв иноч­еский образ под именем Моисея, всецело посвятил себя посту, послушанию и молитве. Молва о подвигах и добродетельной жизни юного инока Моисея скоро дошла до пределов Новгорода, где родители уже оплакивали его, как мертвого. Узнав о месте его пребывания, родители упросили сына-инока возвратиться в отечественный город, и он исполнил их желание более потому, что душа его тяготилась похвалами человеческими в области Тверской. Сначала он поселился в скромной обители Успения Богоматери на Коломце, иначе называемой Колмовым, недавно основанной на берегу Волхова, и там, под руководством благочестивого основателя Макария, усугубив пост и молитву, жил как бесплотный. Архиепископ Новгородский Давид, высоко чтя добродетели Моисея, посвятил его в сан пресвитерский и возвел на степень архимандрита в Юрьеве монастыре. Но здесь он не долго оставался и снова, как сказано в летописи, «вышел бяше, по своей воли, к святой Богородицы на Коломци в свой монастырь».

По смерти архиепископа Давида в 1324 г. «сдумавше Новгородци, и игумени, и попове, и черньци, и весь Новгород, взлюбиша вси Богом назнаменана Моисея, прежде бывша архимандрита у святаго Георгия и взведоша и на сени, и посадиша и в владычни дворе, дондеже позовет его митрополит». В следующем, 1325 г., новоизбранный владыка Моисей отправился в новую столицу Москву, куда перенесена была кафедра святительская, и был хиротонисан святым Петром митрополитом. Это была первая хиротония еще в убогом тогда Успенском соборе, и знаменательно было для будущего то, что первое сие посвящение совершилось руками одного великого угодника Божия над другим святым мужем. Еще доселе хранятся в Успенском соборе яшмовые сосуды, которые святой Моисей принес в дар святителю Петру чудотворцу.

Новопоставленный владыка Моисей, находясь еще в Москве после хиротонии, участвовал вместе с митрополитом и посвящавшими его епископами: Тверским, Ростовским и Рязанским в погребении великого князя Московского Георгия, убиенного в Орде, над которым горько плакал державный брат его Иоанн Калита и весь народ. По возвращении святителя в Новгород уже в 1326 г. вскоре скончался и рукополагавший его митрополит Петр. Место его заступил Феогност, родом грек.

В первый же год своего правления владыка Моисей испытал много огорчений: сначала страшный пожар опустошил Великий Новгород, истребив главные его улицы и несколько храмов, потом произошло народное волнение в городе, кончившееся грабежом двора Остафья Дворянинцева и сожжением всего его имущества, а затем Новгороду грозила та же участь, какая постигла Тверскую область. Татары, мстя великому князю Тверскому  Александру Михайловичу за избиение многих из них в Твери, опустошили Тверь, Кашин и Новоторжскую волость и уже приближались к Новгороду, где искал убежища несчастный князь; и только богатый откуп и дары отвратили опасность. Когда же князь с жарким участием принят был во Пскове, это едва не навлекло бед на паству святителя Моисея. Он ездил во Псков с тысяцким Авраамом и убеждал псковитян отступиться от князя Александра, но напрасно, и лишь строгость первосвятителя России Феогноста, наложившего проклятие на Псков, отвратила беду неминучую. Вскоре затем опять жестокий пожар опустошил Торговую сторону. Несмотря, однако же, на трудное время, владыка Моисей устроил женскую обитель на Десятине и соорудил каменный храм Богоматери на том месте, где совершилось чудо от Ея иконы при осаде Новгорода от Суздальской рати. Потом Моисей с честью принимал у себя великого князя Иоанна, приходившего посетить свою отчину, вместе с митрополитом и с князьями Тверскими. Так были тревожны начальные годы правления святого Моисея в Новгороде и слишком тяготили его душу, стремившуюся к пустынному покою.

В 1330 г., после пятилетнего управления паствою, владыка Моисей оставил кафедру, как некогда архимандрию Юрьевскую, и поселился для безмолвной жизни в любимой своей обители на Коломце, постригшись здесь в схиму. Много молили его новгородцы, всем Новгородом и с поклоном, чтобы он опять сел на свой престол, но он остался непреклонным, сказав гражданам: «Изберите себе мужа достойнаго, а я вас благословляю». Слишком 20 лет провел он в уединенных подвигах; между тем и под схимой не переставал заботиться о своей пастве. Удалившись из Колмова в пустое место, именуемое Деревяницы, на противоположном берегу Волхова, он построил здесь каменный храм Воскресения Христова и основал монастырь, украсив его иконами и книгами. «И взлюбиша житие его боляри и людие и прихождаху к нему, поучахуся от него день и нощь». В последний год правления архиепископа Василия он создал еще обитель и устроил каменный храм Успения на Волотове, где, как полагают, был гроб Гостомысла. В сем храме недавно открыты под штукатуркой фресковые изображения святителей, совершающих литургию, и с подписью на свитке одного: «Господи Боже наш, живый на высоких, на смиренныя призираяй».

 В 1352 г. владыка Василий, возвращаясь из Пскова, куда ездил по случаю страшного морового поветрия, скончался на дороге, и новгородцы неотступными просьбами убедили святителя Моисея снова возвратиться на свой престол и принять управление паствой. В следующем 1353 г. святитель Моисей, по воле ли своей или по воле новгородцев, отправил посольство в Царьград к царю и патриарху, прося от них «исправления о непотребных вещех, приходящих с насилием от митрополита». Но в чем состояли насилия со стороны митрополита и точно ли они были, летописи об этом не говорят. Судя по ответу патриарха Филофея архиепископу Моисею, можно предполагать, что причина неудовольствий Новгорода на митрополита заключалась единственно в нежелании быть в зависимости от первосвятителя. Патриарх Филофей в ответ на жалобу святителя Моисея именно писал ему, чтобы он «не только не дерзал противиться своему митрополиту, не искал к тому никакого предлога и никогда не делал в отношении к нему ничего предосудительного, напротив, горячо и неизменно был ему предан»: а это уже свидетельствует, что жалоба на насилия будто бы от святого Феогноста была несправедлива, или, по крайней мере, она была признана несправедливой от патриарха. С возведением же в митрополиты Алексия, па­триарх нашел нужным опять обратиться к владыке Новгородскому с посланием, в котором, объяснив причины возведения Алексиева, убеждал владыку покоряться и новому первосвятителю. В послании, между прочим, сказано: «Святейший митрополит Киевский и всея России, Кир [Господин] Алексий, возлюбленный о Господе брат и сослужитель нашей мерности, отправляется с Богом в предоставленную ему святейшую митрополию. Потому мы пишем к твоему боголюбию, чтобы и ты возрадовался пришествию его и оказывал ему подобающую честь и послушание в том, что он будет говорить душеполезнаго и спасительнаго, как пастырь и учитель, согласно с божественными и священными догматами церкви Божией. Это и Богу благоприятно и пред нашею мерностию и божественным и священным собором похвально. Это повелевают и божественные и священные каноны, когда явственно так говорят: «Епископам каждаго народа надобно знать перваго между ними и оказывать ему всякое почтение и покорность». Но так как по духовной любви и расположенности, какую имел святейший архиерей Кир Феогност к сему епископу Владимирскому, он дал ему право носить на фелони четыре креста, то мы соответственно твоему собственному желанию и молению сделали это и для тебя. Посему ты должен быть благодарным и более не позволять себе, но оказывать святейшему митрополиту своему покорность, к какой ты обязан». Может быть, не это ли преимущество, данное Феогностом епископу Владимирскому Алексию пред Новгород­ским владыкою, и огорчало последнего, и было одною из причин, если не единственною, доноса его на митрополита? Через несколько строк патриарх продолжает: «Если же, паче чаяния, возникнет какая-нибудь распря из-за того, что мы сделали в отношении к тебе, т. е. как выше означено из-за крестов, то об этом и об одном только этом деле ты доноси нашей мерности, чтобы она распорядилась по своему усмотрению: в отношении к этому одному предмету даем тебе такое право. Во всяком же другом деле, например, если позовет тебя митрополит твой к себе, или в другом каком-либо случае, ты подлежишь его власти и суду. И если в исследовании и суде случится недоумение, ты от него, то есть святейшего митрополита Киевского и всей России, принимай суд и исследование, ни в чем не противореча и не противясь, по сохраняющемуся издревле в таких делах благочинию и по преданию тех же божественных канонов. Но так как священные каноны и то заповедуют‚ чтобы, когда у тебя случится необходимая надобность писать донесение к нашей мерности, ты прежде дал знать об этом своему митрополиту, и с его ведома и воли писал свое донесение, уважая установленный для таких случаев порядок: то и мерность наша, соответственно предписаниям канонов, повелевает, чтобы ничто в этом случае не делалось у тебя без совета митрополита, но чтобы все овершалось таким именно образом. А если ты не будешь оказывать в отношении к своему митрополиту, соответственно тем же божественным канонам, подобающей покорности по своей обязанности, то знай, что он уполномочен от нашей мерности делать с тобою все, на что имеет право по канонам, и то, что в таком роде будет им сделано, непременно будет утверждено согласием и нашей мерности. И ты не найдешь от нас совершенно никакой помощи, если, паче чаяния, явишься непослушным и непокорным к утвержденному митрополиту твоему. Итак, соблюдай себя в мире, как должно, и поступай непреложно и неизменно, так как мы пишем и внушаем твоему боголюбию в  настоящей грамоте, посланной для руководства тебе. Благодать Божия да будет с твоим боголюбием».

Такое строго наставительное послание прислано было от патриарха, вероятно, не столько для вразумления святителя Моисея, которого знали и за добродетельную жизнь чтили в самом Константинополе, сколько для вразумления новгородцев в лице их владыки. Любя свободу и независимость, не желая подчиняться князьям, новгородцы тяготились и  церковной зависимостью от митрополита, особенно когда замечали, что он держит сторону князя против них. Этим отчасти объясняется и то обстоятельство, что, удостоившись посещения митрополита Феогноста, они приняли его очень неохотно, и местный летописец, прислушиваясь к мнению народа, внес в свою летопись следующие слова: «Приеха митрополит Феогност Гречин в Новгород, со многими людьми, тяжко же бысть владыце и монастырем кормом и дары». Указанное посещение Новгорода митрополитом Феогностом было при архиепископе Василии, а потому оно не могло быть поводом к жалобе на Феогноста со стороны святого Моисея, да и Феогноста, когда в 1353 г. отправлялось посольство в Царьград, уже не было в живых, следовательно, совершенно правдоподобно, что жалоба приносилась патриарху по воле Новгорода, которой владыка Моисей был не более как невольный исполнитель. Так, вероятно, думали и царь, и патриарх, прислав владыке Моисею жалованную грамоту и крещатые ризы. 

На другой год (в 1354 г.) послы новгородские возвратились из Константинополя и привезли владыке Моисею жалованную грамоту от императора Иоанна Кантакузина с золотою печатью. А патриарх, изъявляя уважение к личным качествам добродетельного пастыря, прислал ему в дар крещатые ризы с буквою «Ф», означающею патриарха Филофея, и с вытканною надписью на крестах: «Ic. Хс. Ника». Прибыл из Царьграда и новый митрополит святой Алексий и своим благословением осенил святителя Моисея на его кафедре Софийской.

Семь лет продолжалось сие вторичное святительство архиепископа Моисея. Оно ознаменовалось строением многих церквей в Великом Новгороде, из коих самая знаменитая была во имя чудотворной иконы 3намения, прославленной спасением Новгорода, и церковь каменная во имя святого Прокопия на княжем дворе, кроме других деревянных. В летописи сказано: «Поставлены быша две церкви каменных: Знамение Пресвятей Богородицы, на Ильине улицы, повелением владыки Моисея и всего Новгородского сонмища людей, после чудеси спустя 185 лет, и тогда молитвами Пресвятыя Богородицы, велие чудо сотворися в великом Новеграде, что Новгородские людие рыбу руками имаше у брега, сколько кому надобно».

В 1355 г. устроен им монастырь на Сковородке, во имя архангела Михаила, где приготовил себе и место упокоения, ибо смиренная душа его жаждала пустынного безмолвия. В 1357 г. введен им порядок и построены каменные храмы еще в трех монастырях: в Радоговичах при Волотовском храме Успения Богоматери, в Духовом монастыре и в женской обители Иоанна Богослова, первая  и последняя им были и основаны. Так, святитель поселял иноков среди или вблизи людного торгового города. И ничего тут нет странного. Простота жизни мирян тогдашнего времени не представляла тех заманчивых и слишком опасных развлечений, какие известны ныне. А иноческое богослужение, продолжительное и благоговейное, отвлекало сердца мирян от сует земных к необходимому для всех. Таким образом, обители святого Моисея при внимательном его наблюдении, обучая иноков благочестию, в то же время были училищами благочестия и для мирян. Впрочем, деятельность святого Моисея не ограничивалась построением только церквей и иноческих обителей. Древний летописец с особенной похвалой описывает пастырскую его жизнь: «Он добре пасяше свое стадо, и пожив в целомудреи и многы писца изыскав и книгы многы исписав, и бысть обидимым помощник, вдовам заступник, избавляа от насильнаго и сильных не устыдися и многы утвердив учением своим..., и много подвизався по благочестии и многы утвердив и на разум истинный наставив и многы напасти от бесов претерпев, и много писание оставив». К сожалению, не найдено доныне письменных поучений святителя, о которых упоминается в летописи. Из рукописей, списанных по его распоряжению, известны два Евангелия. Они наставительны и для нашего времени. В Евангелии 1355 г., писанном «повелением боголюбиваго архиепископа Новгородскаго Моисея», писцы пишут: «Аще будем грубо написали, или где переступили, или в глаголании друг с другом, или в дремании: а вы преподобнии отцы игумени и попове, собою исправяче чтите». Отсюда видно, что книги, в том числе даже и святое Евангелие, писались по распоряжению святителя Моисея не с тем, чтобы каждая ошибка писца признавалась за неприкосновенную святыню, и не с тою гордою уверенностью будто ошибки, при всем внимании, не были возможны. А вот и еще урок святителя Моисея. В ризнице Новгородского Софийского собора хранится омофор с четырехконечными крестами и с вышитыми словами: «Моисея архиепископа, молитвами святыя Софья».

К подвигам святителя Моисея надобно отнести и уничтожение в Новгороде языческого обычая «бить бочки». Под битьем бочек разумелся в древности обычай, связанный с торжеством приготовления прохладительных напитков. Как скоро и именно при приготовлении пива, меду и квасу дело доходило до известного, важного в производстве термина, как, например, до сливания, то окружавшие поднимали страшный шум: били в бочки и громко кричали, призывая и величая тем языческих божков, между прочим, и божка кваса. Против этого-то величания пьянства и восставал святитель, и не безуспешно. Летопись говорит, что новгородцы в 1358 г., «по убеждению владыки Моисея, постановили на вече: прекратить языческий обычай бить бочки и того же лета крест на том целовали».

Чувствуя крайнюю слабость сил телесных и желая последние дни посвятить единственно на служение Богу, святитель Моисей в 1359 г., в самый день ангела своего, пророка Моисея, удалился опять на покой в обитель Сковородскую под сень архангела. «Изберите себе мужа, которого вам Бог даст», – сказал он гражданам, которые много и с поклоном умоляли его не оставлять паствы. Преемник был избран по жребию. Но вслед за тем поднялся сильный мятеж в Новгороде, по случаю смены посадника. Взволновалось шумное вече, и закипела кровавая сеча на дворе Ярославлем собственно из-за того, что Славянский конец один, вопреки прочим, избрал себе посадника. Вооруженные напали на безоружных и умертвили многих бояр. Поднялись обе стороны: Софийская хотела отомстить за бесчестие братий, Торговая защищала свои головы и разметала на Волхове мост. Три дня стояли они друг против друга, и последствия для Новгорода были бы гибельные. Тогда внезапно подвигся старец святитель Моисей, он пешком пришел из Сковородской обители в Новгород и, сопровождаемый нареченным владыкою, архимандритами и игуменами, стал с крестом в руках на остатках моста, посреди враждующих сторон, благословил их и сказал: «Дети, не подымайте брани, да не будет похвалы поганым, а святым церквам и месту сему пустоты! Прекратите бой!» Мятеж утих: расстроганные новгородцы с умилением внимали гласу святителя-отшельника, стоявшего на пороге смерти, и не дерзнули быть ослушными. «И не попустил Бог, – замечает летописец, – смеяться дияволу над людьми, но возвеличен был крест Господен». Это был последний подвиг святителя Моисея. Возвратясь в Сковородскую обитель, святитель-подвижник еще два года подвизался в посте и молитвах и был образцом смирения для собранной им братии. В Софийской ризнице хранится келейная его мантия, а в обители Сковородской – железные вериги – свидетели подвижнической его жизни. Он скончался 25 января 1362 г. и с великой честью был погребен своим преемником при всенародном плаче своей паствы о лишении такого пастыря. Память его чтилась уже в XV веке: еще тогда, как и после, известна была близость его к Господу и по чудесам его.

Нетленные мощи его почивают открыто в Сковородском монастыре с 1891 г. Они обретены были в царствование Иоанна и Петра Алексеевичей, при митрополите Новгородском Корнилии в 1686 году чудесным образом. Однажды настоятель, войдя с братиею в храм для утреннего пения, увидел всю церковь, освещенную невидимою рукой, а посреди ее мощи  угодника Божия, открыто лежавшие и проливавшие вокруг необычайное благоухание. Он поспешил возвестить о том владыке Новгородскому, и сам Корнилий с благоговением поставил священные останки своего предместника поверх помоста, с правой стороны иконостаса.

Святитель Моисей после блаженной кончины своей явил свои пастырские заботы, подавая исцеления страждующим, спасая от бурь и от хищников на морской пучине благочестивых граждан Великого Новгорода и самую обитель от нападения разбойников.

Спустя несколько лет после его преставления тридцать злонамеренных человек согласились ограбить обитель Сковородскую, полагая, что усопший святитель оставил ей большие сокровища. Ночью подошли они к монастырю для выполнения своего нечестивого замысла, но им явился сам великий святитель и, обводя их по окружавшим монастырь трясинам, привел их в ужас и грозил потоплением, если не покаются. Устрашенные хищники припали к ногам святителя и просили помилования, обещаясь никогда не делать никакого зла обители. Тогда святитель вывел их из опасной трясины и направил к Великому Новгороду.

Купец Новгородский, по имени Алексей, плыл по Неве в Выборг для дела торгового и нечаянно упал с ладьи в водную быстрину. Уже он отчаялся в своем спасении, хватаясь за слабый тростник, чтобы удержаться на воде. Тогда вдруг внезапно предстал ему святитель, пришедший спасти словесную свою овцу, и поддержал на водах, доколе не подплыли товарищи и не приняли его в ладью. Не ведал спасенный, кто был его спаситель, помнил только, что это был благолепный муж, украшенный сединами. Этот же Алексей опять предпринял путь к Выборгу по той же Неве. В этот раз напали на него морские разбойники, из земли Латинской, промысел которых был грабить торговых людей, плававших по Неве. Ужасом объят был Алексей при виде разбойников, но внезапно на корме его ладьи явился тот же благолепный старец, который уже однажды спас его от потопления, и невредимо провел ладью посреди хищников. Дважды спасенный от бед чудным старцем, пламенно молил Господа открыть ему, кто сей дивный спаситель его. В тонком сне опять явился ему благолепный старец в святительской одежде и повел ему идти в созданную им обитель святого архистратига Михаила и устроить покров над его гробом. Тогда лишь узнал Алексий своего благодетеля и с радостью исполнил священный завет.

Архиепископ Сергий, ехавший на кафедру в Новгород мимо обители Сковородской, вместо того, чтобы почтить память своего великого предместника и поклониться гробу основателя монастыря, дерзнул укорить святителя Моисея, и за свой поступок наказан был помрачением разума, а вскоре потом лишен был и кафедры.


От составителя:

Упоминание о святителе Моисее мы встретим впереди, в главе «Архиепископ Сергий».

К имени святого архиепископа Моисея нас приводят открытия сегодняшних дней. Считаем необходимым познакомить читателя с исследованиями известного нам уже по главе 18 о святителе Феоктисте Зилинского К.В.

«Повествование свое хочу начать словами: «Се, боле неправдою, зачат болезнь и роди беззаконие: ров изры, и ископа и, и падет в яму, юже содела. Обратится болезнь его на главу его, и на верх его неправда его снидет». (Пс. 7, 15–17)

Удивительным образом Господь привел меня к Новгородскому святителю Моисею, который не только в своей земной, но и в небесной жизни имеет от Господа благодать усмирять враждующих и отражать вражеские нападения, в чем я постоянно убеждаюсь на протяжении всей моей жизни в Новгороде.

В связи с тем, что мощи святителя Моисея и других Новгородских святых находились в начале войны в Святой Софии, которая оказалась в эпицентре боевых действий, будет уместно воспроизвести динамику оборонительных боев Красной Армии за Новгород в июле-августе 1941 г.

«Немецкое командование решило стереть Новгород с лица земли. 8 июля 1941 г. немецкий авиационный корпус обрушил свой смертоносный груз на город». Обороняла город 28-я танковая дивизия под командованием генерала Ивана Даниловича Черняховского. В этот период она имела лишь стрелковое вооружение, боевые машины были потеряны еще в Прибалтике в самом начале войны. Враг пытался сходу форсировать Волхов с целью окружения и разгрома совет­ских войск, с дальнейшим захватом Малой Вишеры, что дало бы возможность после 8 сентября 1941 г. охватить Ленинград вторым кольцом блокады вокруг Ладожского озера.

«12 августа фашистам удалось прорвать фронт 48 армии под Шимском, и враг двинулся на Новгород, это произошло потому, что немцам попала секретная карта с расположением войск 48 армии (все инженерные сооружения, минные за­граждения, артиллерийские позиции и т.п.). 13 августа у противника оказались карты укреплений Новгорода, включая планы минных полей».

«15 августа противник, обладая явным перевесом в численности и вооружении, бросил в бой две пехотные дивизии при поддержке танков, артиллерии и авиации. За день гитлеровцы предприняли 13 атак.

В итоге жестоких боев врагу удалось захватить почти всю Софийскую сторону…».

Одна пехотная дивизия гитлеровцев по штатам военного времени составляла пятнадцать тысяч человек. Таким образом, к началу боев за Новгород у гитлеровцев было около 30 тысяч солдат против примерно 3 тысяч солдат Красной Армии. Возможно ли было сдержать такой натиск только героизмом солдат и офицеров? Пусть каждый из читателей ответит на вопрос самостоятельно.

Фашисты наносили удар сразу на трех участках: в город­ской черте – в Кремле; южнее Новгорода – у Сковородского монастыря, церквей Спаса на Нередице и Спаса на Ковалеве, Успения на Волотовом поле; севернее Новгорода – в районе Деревяницкого монастыря. Отметим, что Сковородский и Деревяницкий монастыри, церковь Успения на Волотовом поле были построены и освящены святителем Моисеем. Церковь Спаса на Ковалеве была построена при жизни святителя владыкой Алексием в 1345 г., когда святитель Моисей отошел временно от кафедры. В храме Воскресения Христова Деревяницкого монастыря до сих пор находятся под спудом тела святителей Новгородских: Алексия – преемника святителя Моисея, на кафедре с 1359 по 1388 гг., и Иоанна – на кафедре с 1388 по 1415 гг.

Именно в этих местах в августе 1941-го развернулись жестокие сражения солдат и офицеров 28-й и 3-й танковых дивизий с ударными подразделениями вермахта.

3 танковой дивизией командовал полковник Андреев Константин Ювенальевич, 6 полк возглавлял подполковник Вязников Кузьма Иольевич.

Из письма ветерана дивизии Сапунова В.И.: «В ночь на 15 августа 1941 года наш 2 танковый батальон 6 танкового полка под командованием капитана Прохорова Ф.Ф. занял оборону в Новгороде по реке Волхов от моста вправо (до Антониева монастыря), впереди совместно с 28 танковой дивизией был и 5-й танковый полк нашей дивизии.

На вооружении нашего танкового батальона был один танк с обрезанным стволом, 2 зенитных орудия, танковые пулеметы и личное оружие. С этим вооружением наш батальон в течение 3 суток удерживал оборону (в составе полка) на северных границах города.

18 августа с утра немцы в течение нескольких часов бомбили город, затем была атака, которую мы отбили. К концу дня комбат приказал мне пойти и снять роту, которая держала оборону моста, и направить ее на правый фланг обороны. Это мы выполнить не успели, и противнику удалось прорвать боевые порядки полка. По этой причине танкисты несколько раз переходили в контратаку с рукопашным боем. Все это позволило организовать отход других частей на рубеж реки Малого Волховца. […]

В боях за Новгород танкистов 3 танковой дивизии было всего лишь около тысячи человек (по некоторым документам – 826 человек), а по воспоминаниям ветеранов дивизии в составе 28 танковой личного состава было еще меньше».

Разведчики капитана И.И. Котова пресекли несколько попыток гитлеровцев форсировать реку в городской черте. Почти все они полегли у стен Святой Софии.

Южнее города противнику удалось форсировать Волхов и занять церковь Спаса на Нередице. Однако в результате очень жестокого боя, перешедшего в рукопашный, котрый возглавил младший политрук А.К. Панкратов, враг был выбит из храма и сброшен в воду!

Севернее города фашисты, неся большие потери, после нескольких дней боев у Деревяницкого монастыря, достигли Хутыни, Хутынского монастыря.

«В конце дня и в ночь на 19 августа крупные силы враже­ских автоматчиков под прикрытием артиллерийского и минометного огня начали переправляться через Волхов в районе Хутыни и Деревяниц, намереваясь окружить боевые порядки 28-й дивизии и отрезать части 3-й дивизии от переправы через Малый Волховец. Противник прорвался на северо-восточную окраину города, где завязался ожесточенный уличный бой. Правофланговая рота 6-го полка 3-й дивизии приняла на себя главный удар и почти полностью погибла. Остальные наши подразделения, разрозненные и полуокруженные, с боями переправились через Малый Волховец».

19 августа 1941 г., в праздник Преображения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, немецко-фашистские войска были окончательно остановлены по линии максимального продвижения: храм Спаса Преображения Хутынского монастыря – церковь Успения на Волотове – церковь Спаса на Ковалеве – Кириллов монастырь – церковь Спаса на Нередице – Сковородский монастырь, где до 1936 г. покоились мощи святителя Моисея. Линия фронта, несмотря на все усилия фашистов, не изменялась до контрнаступления нашей армии 20 января 1944 года.

Командующий 18-й немецкой армией генерал-полковник Линдеман в то время говорил: «Если мы не удержим Новгород и Волхов, то мы проиграем войну, если же удержимся на этом рубеже, то войну выиграем». Гитлеровская печать всячески восхваляла «болотного солдата», захватившего «русскую твердыню» - район Новгорода. Весной 1943 г. орган Геббельса – газета «Фёлькишер беобахтер» сообщала, что в Германии вышло свыше 16 книг, посвященных «обороне Новгорода и его района».

Наши храмы – свидетели великой Победы в самой страшной из войн в истории человечества. «Немцы подло, с настойчивостью дикарей, массированными артиллерийскими налетами били по этой маленькой церкви [Спас на Нередице], превращая ее в груду развалин. Били вне всякой военной необходимости, вне всяких военных соображений […]. С высоты [Георгиевского] собора особенно потрясающи картины немецких разрушений. Вот Ковалево, вот Волотово, вот Рюриково городище, вот Сковородский монастырь, вот Никола на Липне, – все это развалины, все это уничтожала немецкая артиллерия, словно в безумном страхе от одиноких, стоявших в поле церквей». Сегодня по праву рядом с ними обрели вечный покой останки тех воинов, которые в страшные годы военного лихолетья положили свою жизнь за Веру, Отечество и народ, ибо по слову Спасителя: «Болши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя». (Ин. 15, 13.)

Великий Новгород – единственный в нашей стране город, где в течение 2-х с половиной лет мощи святых находились прямо на линии фронта, на одном из важнейших стратегических направлений, и фашисты не смогли их перейти. Вот какова сила их заступничества. Из выше сказанного видно, что передний край обороны нашего города был тесно связан с именем святителя Моисея, благословляющего: «Дети, не доспейте поганым похвалы…». Мощи святого архиепископа Моисея (также сохраняющие способность усмирять враждующих и отражать вражеские нападения) до сегодняшних дней считались уничтоженными путем сожжения. Однако убежден, что это не так, что мощи святителя Моисея не уничтожены и что опубликование этого материала ускорит процесс обретения мощей. В своей исследовательской работе я опирался на архивные документы, которые и предлагаю вашему вниманию.

14 января 1920 г. Новгубисполком создает церковно-ликвидационный подотдел юридического отдела (документ № 146): «…Подотделу предстоит весьма серьезная и требующая полнейшего внимания работа, как то – ликвидация монастырей (согласно постановления 8 Губернского Съезда Советов), подготовка почвы среди населения для изъятия из почитания верующими мощей и передачи их в музей, передача церковных предметов, имеющих археологическую, историческую и художественную ценность в ведение Губернского подотдела по делам музеев…» .

Массовое закрытие церквей приобрело особенно активный характер после начала подготовки к первому юбилею Советской власти в 1927 г. В законную силу вступил циркуляр НКВД «О порядке закрытия молитвенных зданий и ликвидации культового имущества» от 19.09.1927 г.

В 1930 г. в Новгородский райадминотдел поступило заявление следующего содержания:

«В соответствии с постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 08.IV.1929 г. «О религиозных объединениях» (С.Ц. 1929 № 35 стр. 353) и Инструкцией НКВД от 1 октября 1929 г. за № 328 о правах и обязанностях религиозных объединений (Бюллетень НКВД 1929 № 37) просим зарегистрировать религиозное православное Сковородское общество верующих, возглавляемое заместителем Патриарха Местоблюстителя Митрополитом Сергием Нижегородским и Управляющим Новгородской Епархией Архиепископом Алексеем под названием Сковородское Православное общество верующих церкви Моисея Сковородского, что в Новгородском районе.
Приложение: Список учредителей по установленной форме».

В ответ на это заявление было выдано удостоверение следующего содержания:

«Удостоверение 
О регистрации Сковородского монастыря
В соответствии с постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях» и Инструкцией НКВД от 1 октября 1929 г. за № 328 «О правах и обязанностях религиозных объединений» зарегистрировано 26 дня августа месяца 1930 г. за № 20 Новгородским Райадминотделением.
Район деятельности ограничивается на селения Сковородка и Малая Горка.
Делопроизводитель Новгородского Райадминотделения».

Но уже в 1936 г., согласно постановлению Леноблисполкома от 22 февраля 1936 г. (протокол № 32, пункт 2871), была создана специальная комиссия по вскрытию мощей архиепископа Моисея. В составе комиссии по вскрытию мощей были представитель Леноблисполкома Неглюевич, представитель № 1 00 НКВД (особый отдел) Гришанков, представитель Леноблздрава Богданович.

Имеется акт вскрытия мощей от 24.II.1936 г. На вскрытии мощей присутствовали колхозники и учащиеся из деревни Сковородка в количестве около 40 человек. В протоколе вскрытия отмечено: «Расположение костей в раке, без изменения, было зафотографировано. (Снимок № 4) Кости черепа представляются несколько светлее, чем остальные». Это примета, по которой мощи святителя Моисея могли быть опознаны верующими в дальнейшем.

Хроника тех дней такова: 1 февраля 1936 г. на основании Постановления ВЦИК от 10/VII-35 г. пр. № 16 и постановления Облисполкома от 10/X-34г. за № 164 п. 41 ликвидирована Трясовская церковь Всех Скорбящих Радость. 21 февраля произведен осмотр церкви Моисея Сковородского комиссией Новгородского РИКа. Готовились к приезду вышестоящего начальства; 23 февраля – торжественные мероприятия в честь дня Красной Армии, и властям не до церквей, 24 февраля – вскрытие мощей святителя Моисея специальной комиссией Леноблисполкома.

Около 40 местных жителей явились в храм и осмотрели мощи. Среди них были и те, кто опознает их в 1943 г.

Далее события развивались стремительно.

1 июня 1936 г. вышло Постановление ВЦИК о ликвидации церкви Моисея Сковородского.
«РСФСР Секретариат Облисполкома и Ленингр. Совета
Крестьянских и Красноармейских депутатов
зав. административного надзора
№ 21-441
Ленинград, Смольный, комн. № 505
________ прям. пров.________
от 16/VI-36г.                                                  
В Новгородский РИК                            

Областная Комиссия по вопросам культов при Президиуме Леноблисполкома направляет копию постановления ВЦИК от 1/VI-36г. № 44 об утверждении постановления Облисполкома от 3/VIII-4г. (так в документе – К.З.) пр. № 15 п. 1267 о ликвидации церкви Моисея Сковородского для исполнения.

1. Настоящее постановление объявить исполнительному органу под расписку, создайте комиссию и приступите к ликвидации в соответствии с ст. ст. 39-40 пост. ВЦИК и СНК о религиозных объединениях от 8/IV-29г.
2. При ликвидации церкви находящееся содержимое в раке бывшие мощи Моисея Сковоровского (так в документе – К.З.) уничтожте (так в документе – К.З.) путем сожжения, без присутствия живых свидетелей. (Выделено мной – К.З.) Раку бронзовую используйте на нужды соцпромышленности, а серебряную крышку от раки сдайте в РайФО.
Исполнение сообщите к 27 июня с/г.
Приложение: Копия постановления Президиума ЦИК от 1/VI с.г. пр. № 44.
Зав. Адм. Надзором                 /Неглюевич/»
Что же было сказано в приложении – постановлении Президиума ВЦИК?
Выписка из протокола № 44 Заседания от 1.VI.1936 года Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного комитета Советов.
Слушали: 14. О закрытии церкви Моисея Сковородского близ города Новгорода Ленинградской области (Вн. Комиссией культов)
Д. № 023/4

Постановили:
1. Церковь Моисея Сковородского близ города Новгорода – ликвидировать и здание передать для использования в государственный музей.
2. Имущество церкви передать в распоряжение местных советских органов в соответствии со ст. 40 Положения о религиозных объединениях. (С.Ц.1929 год № 40, ст. 353)
И.О. секретаря ВЦИК                 /Н.Новиков/»
Из данного документа напрашиваются выводы:
1. Категория доклада 023/4 говорит о том, что он секретный.
2. ВЦИК не дает указания уничтожить мощи.

Леноблисполком в лице Неглюевич проявляет инициативу и дает распоряжение, что говорит о явном самоуправстве по­следней и особой ее заинтересованности в уничтожении мощей.

Новгородский РИК воспринимает эту ситуацию как проверку собственной лояльности к Советской власти и исполняет Постановление ВЦИК, а не Леноблисполкома (хотя возможны и другие причины).
«АКТ
1936 года 22-го июня. Настоящий акт составлен. Настоящий акт составил зав. церковным столом Новгородского райисполкома т. Орловой, зав. ризницей Новгородского Государственного Музея т. Лубневич, председателем Шолоховского с/совета Игнатьев, председателем Церковной Двадцатки Михайловской церкви б. Моисея Сковородского монастыря Никитин24 в том, что во исполнении постановления ВЦИК РСФСР от 1/VI-1936 при ликвидации Михайловской церкви оставлено за музеем следующее:

1. Каменное здание Михайловского собора с четырьмя приделами иконостасами в количестве (в документе запятая не поставлена, количество не указано – К.З.) икон разных размеров, перечисленных в инвентарной книге собора /металлические оклады с иконостаса главного придела, как неимеющие (так в документе – К.З.) музейнохудожественного значения (так в документе – К.З.) передаются в госфонд по соответствующему акту/.
2. Костные останки мощей, приписываемые Моисею архиепископу Новгородскому, с деревянным гробом в стеклянной оправе.
3. Крест напрестольный в металлическом окладе, приписываемый к архиепископу Моисею.
4. Библиотеку, не имеющую инвентарной книги.
5. Фелоней 8, стихарей 7, одежды на жертв. – 1, набедренник – 2, подрясников – 3, поясов – 1, орарь – 5, покров Моисея – 1 шт., палиц – 1 шт.
6. Дарохранительница 1 шт. […]
7. [неразборчиво]
В помещении сыро, облачения поражены микозом».

То обстоятельство, что в заглавной части акта идет ссылка на постановление ВЦИК, а постановление Леноблисполкома не упомянуто, говорит в пользу приведенных выше доводов.

Акт составлен простым карандашом в двух экземплярах, оба хранятся в Государственном архиве Новгородской области, хотя один из них должен был быть в архиве музея. Это говорит о том, что документ преднамеренно прятали.

В «Деле» фигурируют две митры: первая внесена в опись имущества за 1927 г., на четвертом листе «Дела» на обороте стоит отметка, что она изъята, без указания куда и кем.

В материалах «Дела» присутствует вторая митра с головы Владыки и двухгривенная монета, опечатанная в конверте и приложенная к «Делу», – все это отсутствует в актах передачи музею, Госфонду и РайФО.

Сожжение мощей святителя Моисея повлекло бы незапланированный расход дров среди лета, о чем должна была быть представлена справка на списание топлива в РайФО, а она отсутствует.

В аналогичном деле о сожжении мощей святого Германа Свияжского присутствует отдельный акт уничтожения, в котором указаны и печь, в которой производилось сожжение, и расход топлива.

Все эти обстоятельства косвенно подтверждают тот факт, что мощи архиепископа Моисея остались невредимыми.

В деле имеется акт ликвидации церкви.

АКТ
«1936 года, 22 июня комиссией в составе: член Президиума Новгородского РИКа – секр. РИКа (неразборчиво – К.З.), зав. церковным столом Орлова, зав. ризницей Новгородского Гос. Музея т. Лубневич, председатель Шолоховского с/совета Игнатьев, председатель с/с Абрамов, председатель колхоза Кр. Восход – т. Семенов, председатель двадцатки коллектива верующих церкви – клирик и член двадцатки Васильев – произвели ликвидацию церкви Моисея Сковородского на основании постановления Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов от 1/VI- 36 г. прот. № 44».

В этом же акте ликвидации церкви имеется запись следующего содержания: «Кроме того, произведено изъятие так называемых мощей Моисея Сковородского, подробное их описание в акте, составленном спец. комиссией 24/II-36 г.»

Это прямо указывает на перемещение мощей из Сковородского монастыря в помещения музея.

Следует отметить, что в двух актах за один и тот же день 22.06.1936 г. председателями церковной двадцатки называются разные люди, а именно в акте передачи имущества в музей председателем церковной двадцатки назван Никитин, в акте ликвидации церкви – клирик и член двадцатки Васильев.

По всей вероятности, Никитин Василий Яковлевич не смирился с издевательствами над главной святыней монастыря и, отказавшись участвовать в них, сложил свои полномочия.

О возмущениях верующих в актах нет ни одного слова.

27 июня 1936 г., не дождавшись ответа в установленный срок, Леноблисполком входящим № 21-441 запросил о выполнении постановления.

Новгородский РИК ответил: «Леноблисполком. Комиссии по вопросам культов
На вх. № 21-441 от 27 июня 1936 года
Церковь Моисея Сковородского ликвидирована 22 июня с/г. Здание церкви передано Госмузею, часовня в дер. Батурино Ракомского сельсовета ликвидирована и передана сельсовету для культнужд.
Секретарь РИК-а
Зав церковным столом      Орлова  
                               30 VI-36 г. № IV-3-86».
Постановление ВЦИК выполнено. При этом об уничтожении мощей святителя Моисея не говорится ничего. И это заставляет Зав. Адм. Надзором Леноблисполкома в Смольном прислать новое письмо за № 21-441 от 2 VII 1936 г.
«Секретарю Новгородского РИК-а
На № IV-3-86 от 30 VI-36 г.
Просьба в 3-х дневный срок сообщить, как комиссия, производившая ликвидацию церкви Моисея Сковородского, поступила с мощами Моисея Сковородского.
Ответ необходим для сообщения во ВЦИК.
Зав. Адмнадзором                      /Неглюевич/»

Напрашиваются два очень важных вывода:

1. Неглюевич пишет, что ответ необходим для сообщения во ВЦИК, однако копию телефонограммы ВЦИК не предоставляет, что может указывать на ее самоуправство.
2. Если бы приказ о сожжении был дан свыше, то 22.06.1936 г. сотрудники НКВД лично контролировали бы все на месте, как это было при вскрытии мощей 24.02.1936 г.
3. Леноблисполком (читай: Неглюевич) шлет три различные телефонограммы: от 16 июня 1936 г., от 27 июня 1936 г. и от 2 июля 1936 г. – под одним и тем же исходящим номером 21-441, что в 1936 г. было грубым нарушением, чреватым отягчающими последствиями. Однако Неглюевич идет на это, значит, вопрос сожжения мощей святителя Моисея был для нее очень важным.

Трудно сказать, чем руководствовалась зав. церковным столом РИК Орлова, какие чувства и эмоции переполняли ее. Но, как работник РИК, она понимала, что, если в данный срок не будет дан ответ, который хочет видеть Неглюевич, она будет обвинена в невыполнении Постановления ВЦИК.

Зная о том, что 22 июня 1936 г. мощи святителя Моисея были переданы в музей комиссией, в составе которой была она сама, Орлова, тем не менее дает следующую  телефонограмму:
«8/VII-36г. Исх. IV-3-91                Леноблисполком
Комиссия по вопросам культов
На № 21-441 от 2-го июля 1936 года.
Комиссия по вопросам культов при Новгородском Райисполкоме сообщает, что мощи Моисея Сковородского после ликвидации церкви сожжены – согласно Вашего указания (так в документе – К. З.) за № 21-441 от 16/VI.
п/п Секретарь РИКа
Зав. церковным столом                                 Орлова».
Обратите внимание на две очень важные детали:
1. В начале телефонограммы и в конце указывается один и тот же исходящий номер с разными датами телефонограмм, на которые дается ответ.
2. Ответ дается на все телефонограммы сразу – с целью исключить возможность доноса.

Столь подробное расследование переписки необходимо для того, чтобы показать, что принятый историками за истину последний ответ Орловой есть не что иное, как ложь во спасение мощей святого архиепископа Моисея, что мощи его остались невредимыми и ждут своего обретения.

Оценивая происшедшее (по документам), учитывая атмосферу того времени – времени доносов, арестов, тюрем, каторги, расстрелов, – считаю поступок этих людей, их молчание подвигом и склоняю перед ними голову.

Однако и это еще не все. Путь страданий продолжался и дальше. Ужас охватывает от того, что открылось в документах.

22 июня 1941 г. началась Великая Отечественная война. Не могу не привести слова из обращения Митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия [Симанского] от 26 июля 1941 г. «Война есть страшное и гибельное дело для того, кто предпринимает ее без правды, с жаждою грабительства и порабощения; на нем лежит позор и проклятие Неба за кровь и за бедствия своих и чужих. Но война – священное дело для тех, кто предпринимает ее по необходимости, в защиту правды, и, приемля раны и страдания и полагая жизнь свою за однокровных своих, за Родину, идет вслед мучеников к нетленному и вечному венцу. Поэтому Церковь и благословляет эти подвиги и все, что творит каждый русский человек для защиты своего Отечества». Какие современные и вечные слова!

Тело Ленина при приближении фашистов к Москве было вывезено в Тюмень, мощи святых угодников эвакуированы не были. Об эвакуации музейных ценностей говорит Васильев В.Д. в статье «Из истории Новгорода 1941-1944 гг.»: «Однако пришлось оставить почти полностью музейную библиотеку, старинную мебель, большое число икон, материалы археологических раскопок и некоторые другие экспонаты».

О том, что происходило с мощами в период гитлеровской оккупации Новгорода, стало известно из доклада Новгород­ского протоиерея Василия Николаевского митрополиту Ленинградскому и Новгородскому Алексию.
«№ 27. Его Высокопреосвященству,
Высокопреосвященнейшему
Митрополиту Алексию,
Заместителю Патриаршего Престола
протоиерея города Новгорода
Василия Николаевского
Доклад о святых мощах Новгородских угодников
После занятия немцами гор. Новгорода 16.VIII.41 г. мне удалось лишь в сентябре месяце получить пропуск для входа в Софийский собор. Все внимание мое обращено было, в каком состоянии находятся св. мощи Новгородских угодников. Глазам моим картина представилась весьма печальная, а именно: св. мощи находились в обнаженном виде в гробницах, в раках стекла были выбиты, и в соборе тоже, так что дождь и разный мусор попадали в гробницы.

Немцы и испанцы с папиросами во рту и с собаками прогуливались по собору и прикасались своими нечистыми руками ко св. мощам, а собаки обнюхивали их. Через Новгородского коменданта я добился свободного пропуска в Софийский собор и решил привести все мощи в должный их порядок, а для сего взял себе в помощь прот. Петра Чеснокова, проживающего в городе Новгороде.

5.XI.41 г. приступили к выполнению этого святого дела. Св. мощи святителя Никиты обтерли чистой сырой губкой, предварительно вынув его из гробницы; одели длинную белую сорочку, сшитую специально благодетелями, также облачили его в подризник, епитрахиль, фелонь, малый омофор и возложили на главу его митру; лицо его покрыли воздухом и с благоговением вновь положили его в вычистенную и вытертую гробницу. […]

Гробницы св. Иоанна на месте не нашли, св. мощи кн. Анны также вынули из раки, обтерли ея и одели длинную рубашку и покрыли покровом, а на ноги одели белые чулки, св. мощи князей: Феодора, Мстислава и Владимира тоже обмыли, завернули в парчу и гробницы вычистили. Других св. мощей в соборе не оказалось, а в ризницу вход был замкнут.

В таком виде св. мощи находились до 21.XII.41, т.е. до эвакуации всех жителей гор. Новгорода, в том числе и меня. После этого мне удавалось посещать Софийский собор весьма редко, т.к. пропуска не давали. 4.VI.42 г. Софийский собор попал под артиллерийский обстрел и получил 18 пробоин.

С большим трудом после этого мне удалось побывать в соборе, и при посещении обнаружил, что некоторые гробницы были сдвинуты со своих мест, св. мощи разворочены, а около гробницы Никиты лежал неразорвавшийся снаряд (если бы он разорвался, то уничтожил бы гробницу с мощами угодника Божия). Гробница св. Иоанна оказалась в кладовой, а мощей в ней не оказалось.

Немецкий офицер подошел ко мне и говорит по-немецки, что эти кости мы уничтожим, так как они для нас не представляют ценности; я ответил, что чем истреблять их, лучше возьму в свой храм, где служу, на это он ответил: едва ли разрешат. После этого я решил ходатайствовать, чтобы перевезти св. мощи к Георгию и тем спасти их от уничтожения. Первое заявление подал 12.XI.42 г. генералу дивизии, но получил отказ. Второе заявление подал 5.VI.43 г. ему же; вторично получил отказ. Третье заявление подал 14.VIII.43 г. генералу корпуса и 2.IX.43 г. получил разрешение вывезти св. мощи в Георгиевский храм.

6.IX.43 г. я с прот. Чесноковым, который обслуживал Трясовский приход, на 8 подводах приехал в Новгород за св. мощами. Гробницу св. Никиты нашли в кладовой среди всякого хлама и стекол. Гробницу св. Иоанна нашли на своем месте пустою. Около гробницы св. Никиты в мусоре на полу нашли св. мощи, завернутые в черную мантию Антония Римлянина, и рядом другие, по опознанию верующих, мощи св. Моисея Сковородского. (Выделено мной – К.З.) Этих угодников положили в пустую раку св. Иоанна. Затем взяли гробницы св. князей Феодора, Мстислава и Владимира, а также и гробницу св. княгини Анны. Потом прошли в левый придел, где лежали мощи св. Григория и др. под спудом. Склеп разбит и валялись косточки св. угодников, которые мы собрали и завернули в парчу и положили в гробницу св. Иоанна. Все св. мощи выдали мне под расписку, с тем, что отвечаю за них.

[Далее святые мощи были вывезены в храм Святого Великомученика и Победоносца Георгия, располагавшийся в с. Георгий Новгородского района.]

Всю дорогу с о. Чесноковым совершали молебное пение. В деревне Моисеевичах нас встретил Георгиевский крестный ход со священником Васильевской церкви Феодором Березниковским. Верующих было до 5-ти тысяч человек. По приезде к Георгию соборно отслужили всенощную, после которой в ночь остались мы втроем вторично приводить в надлежащий вид св. мощи, причем обнаружили: сорочка на св. Никите вся изодрана, подрясник тоже, митра измята и брошена в ноги. Сорочка св. кн. Анны тоже вся изорвана и исковерканы другие св. мощи. Вновь тщательно обтерли их и привели в должный порядок, подобающий святыням, и на другой день отслужили литургию и поставили их на приготовленные места в храме. Верующие в большом количестве приходили поклониться св. угодникам.

Но недолго Господь сподобил покоиться св. Новгородским угодникам в Георгиевском храме! В начале ноября 43 г. была объявлена всеобщая эвакуация всех жителей Новгородского района. Вновь мне пришлось подать заявление генералу штаба корпуса о предоставлении отдельного вагона для перевозки св. мощей, вместе со мной. Просьба моя была удовлетворена. Я эвакуировался не вместе со св. мощами, а они прибыли в Литву по моему адресу чрез 10 дней по моем приезде, а именно 26.XI.43 г.

27.XI.43 г., с ведома митр. Экзарха Сергия, я перевез и временно поставил их в православном храме местечка Векшня, Можейского уезда. К великому моему сожалению, местный священник Александр Чернай принял св. мощи не как святыню, а как для себя наживу, и у меня по этому поводу были с ним столкновения. Мощи он стал показывать русским и литовцам как новинку, и скоро после этого я получаю письмо, где сказано: напрасно везли к нам кости, их нужно бы закопать в землю в Новгороде, а не загораживать наш храм гробами. О. Чернай свт. Никиту раскрыл в Великий Четверг, а закрыл по настойчивой моей просьбе лишь в субботу на Пасхе; вся пыль и мыши свободно находили приют в гробнице угодника Божия. Этого ему было мало. Он вооружил против меня покойного Экзарха Сергия, а потом архиепископа Даниила с Миссией, и я получил 26.VI.44 г. бумажку, которую и прилагаю к докладу.

Когда русские стали наступать на Литву, тогда о. Чернай обратился с просьбой к немецкому коменданту о предоставлении ему вагона для перевозки св. мощей в Германию, но Господь и угодники Новгородские не допустили до этого. В скором времени о. Чернай сбежал из Литвы неизвестно куда, я продолжал жить в Векшнях.

14.X.44 г. немцы нас прогнали из Векшни на 15 км, так как русские уже подошли, но 31.X.44 г. немцы сбежали, и мы, к великому нашему счастию, оказались у русских и сразу вернулись в Векшню. Первым моим делом было осмотреть св. мощи. Храм был очень разбит, так что с большим трудом пробрался в него через пробоину в алтаре. Все иконы, хоругви, подсвечники оказались разбитыми и разрушенными, а св. мощи остались неприкосновенны. Поистине великое чудо Новгородских чудотворцев – остаться совершенно невредимыми среди такого разгрома!

После этого я решил сразу обратиться к военному командованию о предоставлении мне вагона для перевоза св. мощей в Великий Новгород. Разрешение я получил и 24.XI.44 г. погрузили св. мощи в вагон, а 11.XII.44 г. прибыли благополучно в Новгород. С помощью городского Совета 13.XII.44 г. св. мощи временно водворили в Софийский собор, о чем я имел честь поставить Вас в известность. Георгиевский храм, где недолго почивали св. мощи, в настоящее время взорван и сожжен немцами. Благодарю Господа и святителей Новгородских, что помогли мне спасти св. мощи от уничтожения нечестивых лютеран-немцев.

Вашего Высокопреосвященства покорный слуга
и богомолец
Протоиерей Василий Николаевский
22.XII.1944 г. Новгород.»

Люди, спасенные от угона в фашистское рабство, мощи святых, более 1 тысячи бесценных книг из библиотеки Софийского собора, иконы, возвращенные на родную землю, –  вот цена подвига протоиерея Василия Николаевского.

Сегодня мало кто помнит и знает, что Светлое Христово Воскресение 1945-го года пришлось на день памяти Великомученика и Победоносца Георгия – 6 мая. А сам день великой Победы – 9 мая – пришелся на среду Светлой седмицы. Именно в эти дни и закончил свой земной путь протоиерей Василий на Васильевском погосте церкви Василия Великого, что в селе Васильевском Новгородского района, в возрасте 47 лет от болезни. Мир праху твоему, честной протоиерей! Будем помнить о человеке, имя которого до сей поры находится в забвении и которому мы обязаны спасением мощей Новгородских святых.

Последующие архивные документы свидетельствуют о том, что 13 декабря 1944 г. протоиерей Василий Николаевский передал мощи святых угодников Божиих, в том числе преподобного Антония Римлянина, святителя Моисея Сковород­ского, в Софийский собор по акту в ведение музея.

«Акт
1945 года, 19 июня г. Новгород
Мы, нижеподписавшиеся, комиссия, утвержденная Новгор. Гор. Сов. Деп. тр-ся, в составе директора Новгор. Музея Константиновой Т.М., зам. директора по н/части Мантейфель Б.К., зав. выставкой Коноваловой Л.А. и зав. фондами Покровской О.И., составили настоящий акт о приемке мощей, принадлежавших Софийскому собору Новгор. Музея, привезенных священником т. Николаевским из г. Можайки. В конце 1941 года мощи по приказу немецкого командования были вывезены из Новгорода в с. Егорье в действующую церковь, а оттуда в январе 1944 года направлены в г. Можейку (так в документе – К.З.) Латвийской ССР. […]».

Благодаря содействию руководства музея, мною был получен допуск в ведомственный архив – ФГУК – НГОМЗ. Сравнительный анализ упомянутого выше документа и акта передачи мощей Новгородской епархии от 9 декабря 1990 г. показывает, что Новгородский Государственный объединенный музей-заповедник мощи святых документально передал не полностью. В настоящий момент на основании приведенных выше документов напрашивается вывод, что согласно акту приемки от 19 июня 1945 г. в узлах в Софийском соборе – мощи святителя Моисея Сковородского и преподобного Антония Римлянина.

Кроме того, хорошо известно, что в 1956 г. мощи святителя Никиты были переданы фактически в Никольский собор, а после его закрытия – в церковь Святого Апостола Филиппа. Акта передачи мощей святителя Никиты Православной Церкви мне обнаружить не удалось.

Сегодня для установления точного местонахождения мощей святых как никогда нужна помощь работников музея, как бывших, так и нынешних.

Уверен, праздник обретения мощей уже недалек, и верующие нашей страны будут припадать к родникам благодати Святого Духа со всеми своими бедами и радостями, с благодарностью вознося молитвы за тех людей, которые, не щадя своей жизни, сохранили для нас такую возможность.

Заключая исследование по святителю Моисею, отметим, что милостивый Господь преподнес новгородцам подарок: через века до нас дошло изображение святителя, его и преемников его – архиепископа Василия и архиепископа Алексия. Святители Моисей и Алексий были изображены на фреске в Успенской церкви на Волотовом поле. Во время Великой Отечественной войны церковь была разрушена, и фрески погибли, но остались сделанные задолго до войны фотографические снимки и копии. В настоящее время фрески восстановлены реставраторами Научно-реставрационной мастерской «Фреска» (рук. Т.И. Анисимова).

«Моисей и Алексей имели прямое отношение к истории Волотовской церкви: Моисей построил церковь, а Алексей явился заказчиком ее росписи. […]

Архиепископы на ктиторской фреске в Успенской церкви на Волотовом поле были представлены в рост и совершенно в одинаковых одеждах: в белых клобуках с широкими лентами-ряснами, которые украшены синими крестами, в белых подризниках с желтыми поручами, в белых коротких крестчатых ризах с омофорами, епитрахилями и палицами и в синих сапогах. Несмотря на стереотипность поз и одеяний, их лица поражали редкой для древнерусского искусства портретностью. В образе Моисея чувствовалась незаурядная, активная и вместе с тем размышляющая личность. Это старец с небольшой бородой, оформленной в виде острого клина. У него мясистый нос, впалые щеки. Поднятые кверху брови придавали лицу Моисея задумчивое и даже хмурое выражение. Совсем иначе написана голова Алексея. Лицо у него широкое и плоское. Нос прямой с едва намеченной косточкой. Широко расставленные глаза, выступающие скулы, жидкие усы и редкая, кустиками, бородка придают второму святителю восточные, монголоидные черты, но заметный оттенок ясности смягчал это первое общее впечатление. Тип лица Алексея, несомненно, русский и даже простонародный. […]

Изображения Василия, Моисея и Алексея отличаются столь индивидуальными характеристиками, что нет сомнения в их портретности. […] [Сохранившееся изображение святителя на ктиторской фреске в церкви Успения Пресвятой Богородицы на Волотовом поле, наряду с фотографиями ­и приметами, приведенными в акте вскрытия, может иметь важное значение для последующей идентификации мощей святителя Моисея. – К.З.]

Вопреки устойчивому представлению о древнерусском искусстве как об искусстве, которое чуждалось прямого воспроизведения действительности, в науке накоплено множество фактов совершенно противоположного рода. В течение всего длительного существования этого искусства художники стремились, в частности, запечатлеть живые черты своих современников.

Было бы наивно думать, что средневековые портреты писались подобно современным портретам, авторы которых воспроизводят черты модели с позирующего им человека. Портрет возникал, по удачному выражению Ф. И. Буслаева, как «идеальное воссоздание личности по характеристическим ее приметам, удержанным в памяти». […]

Чем ближе время создания портрета ко времени жизни человека, тем больше была возможность воспроизвести индивидуальные черты модели. И чем искусней, наблюдательней был художник, тем больше вероятность подлинной портретности в его произведении.

Именно такие портреты, редкостные по их убедительности, мы имеем в изображениях трех выдающихся новгород­ских архиепископов.

Новгородское искусство, в отличие от искусства других русских земель, обладало поразительной конкретностью, и нигде художники так часто и много не воспроизводили местные этнические типы или предметы материальной культуры. Желание запечатлеть неповторимое выражается также в новгородских портретах. Причем портреты архиепископов не являются единственными произведениями этого жанра в Новгороде. В разрушенной Вознесенской церкви, находившейся на Прусской улице на Софийской стороне, согласно показанию синодика из этой церкви, существовали фресковые надгробные изображения семнадцати (!) ктиторов: «и образы подобие их и одежды, якобы носяху, написаны суть». Перечисление лиц в синодике – Михаил, Терентий, второй Михаил, Симеон и Иоанн Морозовы, третий Михаил, Феодор, Василий, Игнатий и др. — дает возможность определить часть портретов как изображения новгородских бояр из рода Мишиничей, живших в XIII в. и представленных над их захоронениями, «койждо в свое время». […]

[…]изображения Моисея и Алексея на фреске из Волотова […] представляют собой не иконно-житийную, а портретную, жизненно правдивую фиксацию облика новгородских архиепископов.»

P.S. В период работы над материалом автор этих строк не предполагал, что уже совсем скоро наша Родина вновь подвергнется огненным испытаниям.

Как и тогда, в суровом 1941-м, сегодня воины армии и духовенство полностью разделили горе, выпавшее на долю мирного населения Южной Осетии. Полностью сбылись слова святого благоверного князя Александра Невского, сказанные перед пленными тевтонскими рыцарями у стен Святой Софии: «Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет».

Всем врагам нашей Родины хочу напомнить слова Спасителя, сказанные в Гефсиманском саду: «Тогда глагола ему Иисус: возврати нож твой в место его: вси бо приемшии нож, ножем погибнут». (Мф. 26, 52)

Так было и так будет. Знайте это.»

30.08.2008 г.                                   Константин Зилинский