Сложно представить, как человек, который не участвовал в христианской жизни, не исповедовал Христа и даже не задумывался о Нем, может получить спасение вне зависимости от своего личного отношения ко Христу.
Благодать действует таинственным для нас образом
В христианстве есть понятие Божьей благодати, которая не работает автоматически, как многие полагают, а действует таинственным для нас образом. При этом нам необходимо совершать какие-то действия, а не только бездельно ожидать вмешательства божественной силы в наше каждодневное бытие. От нас требуется сознательное участие в том образе жизни, который мы избрали. Мне трудно понять то, как человек, который не участвовал в христианской жизни, не исповедовал Христа и даже не задумывался о Нем, может получить благодать Христову вне зависимости от своего отношения к Нему. Такая «вера» – это слепая надежда на то, что Бог может спасти нас помимо нашей воли. Она предполагает видение Создателя не благим и добрым, а «добреньким». Однако Он далеко не такой! Не зря мы именуем Господа грозными и величественными именами, такими как Справедливый Судия, Любовь, Путь, Истина и Жизнь.
Излишняя надежда на благодать Божию – это хула на Святого Духа
Если, называя Христа Жизнью, мы своей жизнью не подтверждаем статус христианина, то очень сомнительно, что благодать Божья на нас снизойдет. Осмелюсь предположить, что в этом случае то же самое ожидает нас и после смерти, несмотря на все молитвы, со скорбью и слезами возносимые к Господу нашими родными и близкими. Кажется, какой в этом грех, что мы надеемся на благодать Божью и веруем в Него? Но, оказывается, и здесь может быть излишество. Пребывая в этаком комфортном ничегонеделании и не стремясь навстречу Христу, мы незаметно для самих себя отказываемся от Его призывов и заповедей. Продолжая соглашаться с ними на словах, на деле мы начинаем являть собой латентных атеистов. Именно поэтому излишняя надежда на благодать Божию и на то, что Бог как-нибудь нас спасет, зовется не иначе как хулой на Духа Святого. Связь со Христом в этом случае отсутствует, а остаются только бездумное следование заимствованным извне трафаретам и шаблонам (пусть и освященным церковным авторитетом) и пустые слова… Это очень тонкая ситуация, которая, тем не менее, часто проявляется в нашей жизни.
Рай и ад – это наше нравственное состояние
Благодать Божия являет себя нам следующим образом: есть Творец, Он абсолютен, целостен и неизменен. Вследствие этого Его действия по отношению к нам всегда целостны и неизменны (можно было бы сказать «одинаковы», но это звучит уж слишком «по-человечески»). Но все это не имеет ни малейшего отношения к следующему примитивному представлению: чем больше у нас хороших дел, тем больше шансов попасть в рай, а чем больше плохих, тем больше шансов попасть в ад. Ведь рай и ад – это не места, которые можно найти на карте, пусть она будет трижды небесной. Дело в том, что рай и ад – это наше нравственное состояние. Господь как любящий Отец относится ко всем: и к «плохим», и к «хорошим» – одинаково, то есть с одной и той же неизменной любовью. А вот как человек реагирует на Бога – это уже его личное отношение к Творцу. Если человек всю жизнь творил зло, ну или в большей степени был злым, чем добрым, то присутствие Бога в его душе становится адом. И наоборот, если человек был добрый, стремился к хорошему, тянулся к истине и свету, то присутствие Бога после смерти будет для него благом и оживляющим светом. Таким образом, Господь для нас становится или «огнем неугасимым», или теплым светом, просвещающим душу. Только от нас зависит, каким Он станет для нас. Все это, разумеется, не отрицает действенности благодати Божией, земных и небесных молитв, но если личное отношение к Богу отсутствует, то тщетна и вера, и молитвенные усилия родственников после нашей смерти, и даже, осмелюсь предположить, благодать Божья. Следовательно, необходимо некое разумное сочетание трех составляющих: призывания благодати Божией, надежды на молитвы Церкви и, прежде всего, непрестанного памятования о том, что без личного отношения ко Христу ничего христианского у нас в жизни не совершится, как не совершиться и наше спасение.
