Протоиерей Виталий Колпаченко рассказывает, как старцы Оптинские благословили его поездку на Афон и какие чудесные события произошли во время этого путешествия.
Знакомьтесь, дорогие читатели «Православия.ру»: протоиерей Виталий Колпаченко – настоятель Крестовоздвиженского храма в городе Хвалынске, благочинный Хвалынского округа Саратовской епархии, директор православной гимназии во имя Святого мученика графа Александра Медема. Еще отец Виталий – историк с университетским образованием, а также отец семерых детей, старшему из которых – 17 лет, а младшему – три месяца.
Отец Виталий согласился ответить на наши вопросы, и первый вопрос, который мы задали, звучал так:
– В жизни каждого человека действует Промысл Божий, но иногда он скрыт, а иногда явно открывает себя в каких-то знаках, знаменательных встречах, вовремя услышанных словах. Дорогой отец Виталий, не могли бы вы поделиться, были ли у вас такие знаки, явные проявления Промысла Божия о вас в вашей жизни?
Ответ нашего собеседника превратился в удивительное свидетельство о чудесном Промысле Божьем в жизни человека и настоящий рассказ. Вот он:
Протоиерей Виталий с семьей
Промысл Божий – это забота Бога о человеке
Промысл Божий присутствует в жизни каждого человека, а в жизни священника, наверное, он действует особенно явно. Ведь что такое Промысл Божий? Это забота Бога о человеке. Забота всецелая – и о его бытовых нуждах, а главное – о спасении его души. Забота о том, чтобы сердце человека все больше и больше наполнялось любовью.
Как фотография позвала меня в дорогу
Протоиерей Виталий
Действие явного Промысла Божия я испытал на себе, когда впервые побывал на Афоне. Дело было так. Как-то, в 2002-м году, я приехал в Оптину пустынь, где совершенно неожиданно ко мне подошел один инок, молча протянул мне фото и ушел. На фотографии были красивые ковчеги с мощами. Фотографировали сверху, и видны были только стол, ковчеги и полы. Никакой надписи: где это, что это. Тем не менее фотография странно волновала мою душу, словно звала. Я стал спрашивать у Оптинских отцов, где могут находиться эти святыни, и мне ответили, что очень похоже на Грецию, на Афон. И после этого меня не оставляла мысль отправиться в Удел Божьей Матери.
Помысл съездить на Афон
В 2002-м году я только начинал свое пастырское служение и прослужил год в храме в честь Иконы Пресвятой Богородицы «Скоропослушница» в Саратове. Весной 2003 года к нам на кафедру прибыл епископ Лонгин (Корчагин), ныне митрополит Саратовский и Вольский. Когда я встретился с ним в первый раз, обратился с единственным вопросом:
– Владыка, меня не оставляет помысл съездить на Афон...
Старцы учат проверять каждый помысл временем и молитвой, видимо, поэтому владыка ответил мне:
– Давай ты придешь ко мне по этому поводу через месяц.
Ровно через месяц я снова был у владыки Лонгина и признался ему, что помысл меня не оставляет. И тогда он благословил меня готовить документы для поездки, поскольку любой священнослужитель может поехать на Афон только по приглашению. Наконец пришло именное письмо, и владыка благословил меня на трехнедельное паломничество. После Пасхи я отправился на Святую Гору. В кармане у меня лежала та самая фотография.
Неделя – как один день
Первый монастырь, в котором я оказался, был русский Свято-Пантелеимонов монастырь. Меня разместили в келье, я усердно посещал все службы. Молился у главы преподобного Силуана Афонского и чувствовал сильную благодать. Мне никуда больше не хотелось ехать, ни в какой другой афонский монастырь, слезы умиления и благодарности лились сами собой, и моя первая неделя на Афоне пролетела как один день.
Русский Свято-Пантелеимонов монастырь
Неожиданная встреча
Все же я планировал увидеть и другие монастыри, а также обязательно найти то место, которое было изображено на бережно хранимой фотографии. И тогда я отправился в сербский монастырь Хиландар. Правда, меня отговаривали туда идти, говорили, что Великим постом там случился большой пожар, и они пока не принимают паломников.
Монастырь Хиландар
На скуфейке был крест, и это означало, что мой собеседник – епископ
Но мне очень хотелось побывать в сербской обители, и я решился. Меня там приняли, пригласили на трапезу на кухню (вроде бы сгорел архондарик, где принимают гостей). Рядом со мной за столом оказался пожилой монах, который очень хорошо говорил по-русски. Он завел со мной разговор, показал мне траву, которую раньше ели на Афоне подвижники. Шутил и был очень прост в общении. Я, тогда совсем еще молодой священник, тоже расслабился и разговаривал с этим монахом так же просто, тоже шутил – до тех пор, пока не разглядел скуфейку, которая лежала рядом с ним. На скуфейке был крест, и это означало, что мой собеседник – епископ. Когда он отвлекся, я шепотом спросил у брата-повара:
– Простите, это епископ?
Повар кивнул:
– Епископ, епископ!
С моей стороны последовала немая сцена, достойная, по всей видимости, пера Гоголя.
Епископ Афанасий (Евтич)
Когда я пришел на вечернюю службу, то встал незаметно в стасидию и стал тихонько молиться. Ко мне подошел один из братии монастыря и сказал:
– Вас зовет епископ.
С замиранием сердца я отправился к сербскому владыке. Он поставил меня перед иконой «Троеручица» и благословил:
– Пой Божьей Матери!
Я пел тропари, которые знал наизусть, а владыка, видимо, молился, потому что я почувствовал, как моя душа наполняется радостью, таким духовным ликованием.
Затем он благословил меня служить на следующий день литургию.
Так я познакомился с одним из известных современных богословов – епископом Афанасием (Евтичем). Потом не раз в шутку вспоминал, что со мной этот богослов говорил о траве, которой раньше питались афонские подвижники.
Святитель Нектарий
Далее я посетил другие монастыри и, наконец, нашел тот самый – с моей фотографии. Спросил у отцов:
– Чьи это мощи?
И мне перечислили множество святых, из которых мне запало в душу имя одного – святителя Нектария Эгинского. Я тогда о нем ничего не знал.
В следующем афонском монастыре я познакомился с греческим монахом по имени Павел. Он хорошо говорил по-русски, знал о жизни наших святых и сам читал труды святителей Игнатия Брянчанинова и Феофана Затворника. Отец Павел рассказал мне о своих встречах со старцем Паисием Святогорцем, о том, как старец часто повторял:
– Каждый человек должен стать Фабрикой добрых помыслов.
Каждый человек должен стать Фабрикой добрых помыслов
Мне очень понравилось это сравнение, сразу же представился завод по переработке мусора, куда свозится много ненужного, непотребного, а на выходе получаются полезные материалы. Кстати говоря, эти заводы очень прибыльны. Вот если бы так же духовно прибыльны были наши Фабрики добрых помыслов!
Я спросил отца Павла про святителя Нектария Эгинского, грек оставил меня на несколько минут, убежал, затем вернулся с маленькой фотографией святителя и сказал:
– Это великий святой!
Добавил:
– Как для вас, русских, преподобный Серафим Саровский или святой праведный Иоанн Кронштадтский, так для нас – святитель Нектарий Эгинский.
Он вручил мне фото, и мы тепло попрощались. Я отправился дальше, очень ясно понимая, что ведет меня в этом путешествии Промысл Божий.
Святитель Нектарий
Дохиар и чудесная книга
Мне очень хотелось побывать в монастыре Дохиар, где находилась чудотворная икона «Скоропослушница», поскольку, как уже говорил, я служил в Саратове в храме в честь этой иконы. Когда я пришел в Дохиар, то познакомился с одним рабочим, который трудился там на послушании. Он показал мне место своего послушания на огороде, затем решил напоить меня чаем и пригласил к себе в келлию.
Пока он готовил незатейливую трапезу, я рассматривал книги на его книжной полке. Мне попалась в руки книга под названием «Жизнеописание святителя Нектария Эгинского» греческого архимандрита Амвросия (Фонтрие). На Афоне мне оставалось пробыть еще несколько дней, и я попросил у нового знакомого почитать эту книгу (в итоге он мне ее подарил).
Книга про святителя Нектария оказалась необыкновенной – я нашел в ней ответы на многие волновавшие меня вопросы, и в этом тоже был виден явный Промысл Божий и Его ласковая, Отеческая забота.
Монастырь Дохиар
Новая встреча
И вот я уже плыву на пароме в Уранополис, и мою голову занимает один вопрос: переночевать ли мне в маленьком Уранополисе и затем ехать в Салоники в аэропорт, либо сразу ехать в большой незнакомый город и там где-то коротать сутки до самолета (у меня оставались деньги только на дорогу до Салоников и билет на самолет)?
Раздумывая, я прикрыл глаза. Вдруг меня толкает в плечо старый монах и очень бодро представляется:
– Здравствуй, меня зовут монах Рафаил, я серб. Поехали со мной, я угощу тебя обедом и дам ночлег.
Мы вышли в Уранополисе, он привел меня в кафе, набрал еды и говорит:
– Угощайся! А потом нам нужно будет дождаться моего друга Сотериуса – он отвезет нас в Салоники.
Он сидел рядом, смотрел, как я ем, – и глаза его сияли от радости, потому что Господь дал ему возможность исполнить заповедь Любви.
Рафаил и Сотериус
Приехал Сотериус, мы сели в машину и отправились в Салоники. Монах Рафаил обратился ко мне:
– Если ты не возражаешь, мы заедем на кладбище, помолись, пожалуйста, на могиле погибшего сына Сотериуса.
Мы приехали на кладбище в Салоники, оно вызвало у меня очень светлые чувства: строгая геометрия, надгробия из белого камня, чисто, ухоженно, красиво. Мы подошли к мраморному надгробию, рядом с ним находилась ниша, закрытая стеклянными створками. В ней лежали свечи, ладан, уголь, молитвослов.
«Папа, не расстраивайся! Я ухожу ко Христу!»
Рядом с надгробием стояла мраморная книга, страницы которой словно развевались на ветру. Я попросил Рафаила перевести. На странице были выгравированы последние слова, которые сказал Сотериусу его сын: «Папа, не расстраивайся! Я ухожу ко Христу!»
Мы совершили литию, и я попросил свозить меня в монастырь Иоанна Богослова в Суроти, к старцу Паисию Святогорцу. Мы съездили туда, но ворота монастыря оказались закрыты. Рафаил сказал:
– Ничего, завтра, перед аэропланом, мы заедем еще раз!
Суроти. Могила Паисия Святогорца
Святые рядом
Сотериус повез нас на ночлег, мы подъехали к большому, красивому зданию. Справа находился храм. Я спросил:
– В честь какого святого этот храм?
Ответ был:
– В честь Святителя Нектария Эгинского!
Гробница святителя Нектария
Сотериус оставил нас и уехал, а мы с Рафаилом вошли в больницу имени Святителя Нектария, куда святой старец приезжал лечиться. Рафаил подошел к медсестре, что-то ей радостно сказал. Они смеялись, по-доброму смотрели на меня, потом мне разрешили пройти в палату. В палате стояли шесть коек – все свободные. Отец Рафаил взял свою сумку, бросил на одну из кроватей и сказал:
– Это моя кровать!
Я принял условия игры, бросил свой дорожный рюкзак на вторую койку и повторил ему в тон:
– А это моя кровать!
Затем увидел, что в изголовье каждой кровати находились маленькие круглые иконочки святых. Глянул: на моей кровати была икона святителя Нектария. Я подумал: наверное, такие же иконочки на всех кроватях. Все же проверил: на других кроватях были другие иконы. Святитель словно находился рядом со мной, заботился, опекал.
Святитель словно находился рядом со мной, заботился, опекал
На следующий день Сотериус снова свозил меня в Суроти, но монастырские ворота почему-то снова оказались закрыты. Мой спутник сказал:
– Не расстраивайся! Ты приедешь сюда еще раз!
И действительно, в 2009-м году мне посчастливилось еще раз побывать на Святой Горе Афон и на могиле старца Паисия в Суроти. Также съездил в Свято-Троицкий монастырь, на остров Эгина – к святителю Нектарию Эгинскому. Тогда я уже знал, что память святителя празднуется в день памяти иконы Божьей Матери «Скоропослушница» – именно в храме в честь этой иконы я и служил.
Преподобные старцы Оптинские
Я приложился к мощам святителя Нектария 24 октября, и этот день тоже знаменателен. Это праздник преподобных старцев Оптинских, которые и благословили меня когда-то на удивительное и чудесное паломничество – ведь все началось с фотографии, которую мне подарили в Оптиной пустыни.
В моем путешествии произошло множество совпадений и «неслучайных случайностей», а ведь случайности – это язык, на котором говорит с нами Бог. Мне было явно показано, как любит нас, как заботится о нас Господь, а с Ним Его Пречистая Матерь и святые угодники Божии, и как Промысл Божий ведет нас по жизни.
Небольшое дополнение к рассказу. После нашей беседы отец Виталий позвонил мне и сказал, что по его возвращении в Оптину пустынь он услышал монашеское пение: это братия пели знаменитое песнопение «Агни Парфене», которое написал для Пресвятой Богородицы святитель Нектарий Эгинский.
